Круглые ворота были украшены знаком клана Мо. Печать в центре, наполненная силой, светились от переполнявшей ее энергии. Стена надёжно ограждала кладбище. Ни одной тёмной души на кладбище У Син не обнаружил.

Было тихо и мирно. Только ровные ряды холмиков, поросших травой, и погребальные камни с выбитыми символами.

Два свежих холмика, на которые ему указали, почти не отличались от остальных. Если и было присутствие иньской энергии призрака, то огонь погребального костра и посмертные ритуалы уничтожили все следы.

Кот-призрак появился у ограды, но на кладбище заходить не стал, ожидая, когда хозяин выйдет наружу.

— Ну пошли. Посмотрим, как нас встретят в доме, — обратился монах к Непоседе.

***

Двор встретил тишиной. Флажки исчезли, как и практик секты Темной Воды.

— Если вам что-то понадобится, я оставлю здесь одного из слуг. Он сразу передаст мне. А я пока распоряжусь о вашем ночлеге и ужине.

У Син кивнул евнуху, который поспешно ретировался. Монах продолжил осмотр двора. Потом достал два флакона, выпил первое зелье, отсчитал двадцать ударов сердца, и осушил второй пузырек. Он уселся, погружаясь в лёгкий транс и глядя перед собой.

В лёгкой голубоватой дымке по двору плавало в воздухе несколько обрывков заклятья, похожих на оторванные щупальца медуз, лениво шевелящихся в морской воде. У входа в дом осталось одно заклинание. И, похоже, ещё одно — на скате крыше.

Практик воды не разочаровал, оставив для него несколько неприятных, но не смертельных сюрпризов. У Сину захотелось познакомиться с ними поближе, чтобы больше узнать о методах своего возможного соперника.

За пару часов он прошёл не более двух десятков шагов по двору. Теперь, исследовав последнее заклинание, У Син аккуратно направил огненную энергию в один из его узлов. С лёгким хлопком оно исчезло.

Войдя в дом, монах осмотрелся. В небольшой и единственной комнате чувствовалось женская рука. Перевёрнутая расписная ширма, на которой валялись несколько женских платьев… Детская тряпичная игрушка, валяющаяся на полу… Несколько плетёных ковриков.

Судя по царящему беспорядку, здесь уже всё обыскали, и даже не один раз. Символы над дверью, отгоняющие зло, были на месте. Их совсем недавно обновили. Остатки крови жертв кто то убрал, обработав зельем, уничтожающим кровь.

Было еще кое-что. Здесь использовалось слишком много заклинаний. Разных, и уже довольно давно.

— Передай Зену, — обратился У Син к слуге, ждущему во дворе. — Я проведу эту ночь здесь. Пусть мне принесут жаровню с углями и пару одеял. И чтоб потом никто не беспокоил!

Монах не стал просить пищу, решив перекусить вяленным мясом и орехами, прихваченными с собой. Наличие в доме практика не самой дружественной секты настораживало. Какие еще каверзы он мог подстроить? «Не смертельные, но неприятные», — подумал У Син. Лучше немного попоститься, решил он.

Слуга быстро доставил необходимое. Осмотрев вещи, У Син стал устраиваться поудобнее. Отложив в сторону сломанный женский гребень, он ещё раз осмотрел помещение, уселся на циновке, достал заготовленные талисманы и, наполняя их силой, снова прочёл молитву. Время, которое они могут служить, уменьшилось, но до утра никто из бесплотных духов или призраков не сможет незамеченным войти в дом. В этом он был уверен.

— Мяу! — раздалось откуда-то из-под крыши.

Ну, никто, кроме одного непонятного духа, с которым еще предстояло решить, что делать дальше. Шесть талисманов, повинуясь жесту монаха, взлетели с его сложенных ладоней и один за другим устремились на стены, пол и потолок комнаты, запечатывая их.

Теперь надо было позаботиться о живых. На сей раз У Сину пришлось потратить гораздо больше времени и сил, ведь заранее заготовленного талисмана у него не было. Пришлось доставать и готовить тушь, добавив туда каплю своей крови, и наносить на шёлк, выкрашенный в жёлтый цвет, защитные знаки. В конце — тщательно промыть инструменты. Хотя по-хорошему их следовало уничтожить сразу же после ритуала. Но У Син очистил чернильницу огнем.

В работе заклинателя подготовка к охоте частенько занимала больше времени, чем собственно действо. К тому же, гораздо большую опасность представляли живые люди, а не монстры и тёмные духи.

Монах не торопясь ещё раз осмотрел все вещи, разбросанные по комнате, и отложил некоторые для ритуала. Сдвинул циновки в сторону, он привычным движением перехватил посох, проверил, хорошо ли закреплены сосуды с зельями на поясе, и стал читать мантру, запечатывая массивом Ци дощатый пол под ногами. Огонь внутри привычно отозвался, устремляясь в проступающие на полу знаки.

Хотя сам массив был меньше, чем в долине, самих знаков было в несколько раз больше, и они были соединены между собой в другом порядке. Цели монаха сегодня были другие. Активированный массив привлекал к себе все находящиеся поблизости тёмные души и призраки, ослабляя их, когда они попадали внутрь массива.

Опасность заключалась в том, что число изголодавшихся духов, явившихся на зов, могло оказаться слишком велико, и тогда адепт, переоценивший свои возможности, сам оказывался в ловушке.

Можно было использовать в ритуале для привлечения душ, не нашедших покоя, вещи, несущие на себе отпечаток их прижизненных владельцев. Именно этот метод У Син собирался применить вначале, отобрав несколько вещей.

Глава 8. В плену у мстительного духа

У Син решил начать с погибшей служанки.

Он сел, привычно положив рядом свой верный посох. Короткая медитация, подготавливающее сознание и успокаивающее дыхание, и в его руке оказался первый предмет — сломанный женский гребень.

Тонкий резной узор покрывал кость. Присмотревшись, среди осколков можно было различить сценку из жизни лесных зверей. Вот оленёнок склонился у воды рядом с настороженной матерью. А вот неподалеку, на ветке притаился лесной хищник, подкарауливающий добычу. Легкие силуэты и тонкие линии мастера оставляли простор для воображения той, что возьмет гребень в руки. Наверняка это самая ценная вещь хозяйки дома, и гребнем наверняка ежедневно пользовались.

То, что нужно!

Сила постепенно наполнила знак поискового импульса. Когда У Син больше не смог удерживать его, голубоватый символ уменьшился и погрузился в два осколка гребня, сложенных вместе. Секунду ничего не происходило. Затем лёгкая волна, подобная порыву ветра или ряби на воде, пробежала по комнате, оставшись без ответа.

У Син дважды повторил заклинание призыва, вместо гребня используя бронзовый браслет тонкой работы и потемневшее от времени кольцо с небольшим зеленоватым жадеитом, но все безрезультатно.

Тогда У Син взял в руки детскую куклу. Тряпичная и сильно поношенная — наверняка любимая игрушка. Было заметно, что её уже не раз штопали, чтобы восстановить.

Знак поискового импульса опять наполнился силой и, уменьшившись, погрузился внутрь